О готовящейся реформе силовых структур в понедельник сообщила газета «Коммерсантъ». Согласно новой концепции, в ближайшее время Федеральная служба безопасности, Служба внешней разведки и большинство подразделений Федеральной службы охраны будут объединены и станут частями новой структуры — Министерства госбезопасности. Часть функций нынешней ФСО начнёт осуществлять Служба безопасности президента. Помимо охраны, она будет курировать вопросы спецсвязи и транспортного обслуживания высших должностных лиц. Следственный комитет могут вернуть в состав Генеральной прокуратуры, причём прокуратура в этом случае возобновит надзор над СКР. Ещё одна важная деталь: Генпрокуратура хотя и останется самостоятельным органом, будет, в свою очередь, находиться под надзором Министерства госбезопасности.
Новое министерство также получит право забирать в своё производство наиболее громкие уголовные дела. Судя по всему, сотрудники МГБ будут сопровождать расследование уголовных дел, возбуждённых по их материалам Следственным комитетом и МВД, а также осуществлять процессуальный надзор за ними. Кроме того, МГБ будет заниматься обеспечением собственной безопасности во всех правоохранительных и силовых структурах.
Функции МЧС, скорее всего, поделят между Министерством обороны и МВД. В МВД также вернут Государственный пожарный надзор, который ранее находился в его структуре.
Основная цель глобальных преобразований — повышение эффективности работы силового блока и искоренение коррупции в правоохранительных органах. Ожидается, что реформирование полностью завершится к выборам президента России в 2018 году.
В понедельник, 19 сентября, пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков не стал комментировать информацию о готовящейся реформе.
Между тем источник RT в силовых органах подтвердил, что обсуждение подобной реформы ведётся уже давно. Катализатором процесса, по словам собеседника телеканала, стала ликвидация ФСКН и ФМС, а также последовавшее за этим создание Росгвардии.
Президент Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа», бывший заместитель командира «Альфы», полковник Сергей Гончаров:
— Новое ведомство необходимо для отражения внешних угроз — в частности, на фоне противостояния России с Западом. Некоторые утверждают, что МГБ необходимо для борьбы с внутренними врагами. Но это же бред! Результаты последнего голосования в Государственную думу показали, что никаких врагов у нас нет, люди поддерживают партию власти и президента. Риска «майданов» и «цветных революций» у нас на сегодняшний день точно не наблюдается.
Очевидно, что процесс преобразования будет проходить тяжело. Сейчас существует множество силовых структур, в каждой — немало генералов и высокопоставленных офицеров. Что с ними делать? Это серьёзный вопрос, на решение которого потребуется политическая воля. Но это надо делать, это неизбежно.
Генеральный директор Национального антикриминального и антитеррористического фонда Виктор Куликов:
— Это здравая идея, даже и спорить нет смысла. Все силовые ведомства надо перевести под единое руководство. Тогда мы искореним ложную конкуренцию, избавимся от тех разборок, которые наблюдаем сегодня между правоохранительными ведомствами. Ни для кого не секрет, что подобные разногласия не служат делу и подрывают столь важную для страны деятельность специальных служб.
Когда появится единый центр управления, все противоречия будут минимизированы, они просто-напросто сойдут на нет.
Генерал-лейтенант милиции в отставке, экс-начальник Шестого главного управления МВД СССР по борьбе с оргпреступностью, коррупцией и наркобизнесом Александр Гуров:
— Многие сейчас боятся, что в страну возвращается авторитаризм, кровавый режим. Ничего подобного: ведь трактор, который стоит, сам по себе никого не давит. Так и с этой структурой — она не станет какой-то опасной машиной для населения.
На самом деле опасаться стоит раздробленности структур, из-за чего сегодня расплодилась коррупция в правоохранительной системе. Надо создавать единый координационный центр, каким может стать МГБ. Это повысит боеспособность спецслужб, сократит затраты, информационное обеспечение улучшится. Будет поставлена задача не политического плана. Главная цель — борьба с коррупцией, которая сегодня разрушает нашу страну. Нормальному добропорядочному человеку эта служба точно не угрожает.
Государственный советник юстиции III класса, бывший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Владимир Калиниченко:
— Создание такого министерства — правильное решение. То, что у нас происходит в силовом блоке сейчас, в корне неверно. Нам нужна одна рука, которая будет и с бандитами бороться, и границы страны защищать. Так было раньше. И это, если вы помните, хорошо работало. Разрушили систему, но лучшей не построили. Не надо всё распылять, не надо размывать ответственность. Советский опыт в данном случае является единственно верным, кто бы что ни говорил.
Подполковник ФСБ в отставке, ветеран антитеррористической группы «Альфа» Алексей Филатов:
— Не надо раздувать штаты, чтобы потом у полковников находить в квартире миллиарды. Надо жить по средствам.
Эта инициатива окажется полезной, поскольку она позволит уменьшить управленческий аппарат, сократить дублирование функций и соответственно бюджетные траты. Все чиновничьи сообщества, и силовые в том числе, склонны к саморазмножению. Именно поэтому время от времени к ним надо походить со стороны и отрезать лишние отросшие щупальца.
Первый зампредседателя комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Франц Клинцевич:
— Пока это ещё только идея, которая не получила официального одобрения государства. Однако если эта инициатива дойдёт до реализации, я её, конечно, поддержку. Такие вещи в состоянии делать только сильный президент с высоким рейтингом в сильной стране. С точки зрения оптимизации затрат — очень хорошее предложение. Причём качество не потеряется, что важно. Но процесс безболезненным в любом случае не будет — отдельные большие начальники могут остаться без работы.
Первый вице-президент Центра моделирования и стратегического развития Григорий Трофимчук:
— В новой России, как многие уже успели заметить, нет намертво застывших министерств, департаментов и ведомств. Исполнительные структуры находятся в режиме постоянного организационного тестирования, поиска оптимального рабочего формата. В том числе это касается и силовых структур государства, которые уже не раз подвергались реформированию. А это значит, что реформирование будет продолжено, в том числе в отношении МВД и ФСБ. Здесь надо также учитывать непростую общую ситуацию, складывающуюся вокруг страны последние несколько лет, и на этот вызов необходим адекватный ответ, прежде всего в организационном плане.
Специальные структуры должны быть максимально эффективны для ликвидации текущих и, главное, будущих угроз. Немаловажное значение имеет даже название будущей структуры, хотя кому-то это может показаться мелочью. Термин «госбезопасность» сам по себе мобилизует сознание российских граждан, что проверено временем. Простые, проходные и гладкие аббревиатуры здесь нежелательны. В частности, сплав букв «КГБ» выглядел, наверное, коряво, но это, как ни странно, демонстрировало нужную жёсткость, которой нет у гладких сокращений. Точно так же выглядел бренд «МГБ», но при этом он тоже работал чётко во всех отношениях. Чем быстрее будут проведены указанные реформы, тем лучше. При этом они уже не должны выглядеть как простой «слив-разлив» ведомств, а именно как нахождение единственного точного и приемлемого для страны варианта.
Директор Института политической социологии Вячеслав Смирнов:
— У нашей страны есть замечательная история и большой опыт в области создания и функционирования специальных служб. Весьма закономерно, что после 25 лет не очень удачных экспериментов всё возвращается на круги своя.
Практика советского времени показала оптимальность данного подхода. Да и возможная ликвидация Следственного комитета путём слияния его с Генпрокуратурой вполне ожидаема. У государства стало меньше лишних средств, и большое количество соперничающих спецслужб уже не способствует процветанию. Опыт СССР не стоит отвергать и забывать. И проводимую реформу спецслужб можно только приветствовать.
Справка
Министерство государственной безопасности существовало в Советском Союзе с 1946 по 1953 годы. Оно было сформировано из Народного комиссариата госбезопасности и отвечало за борьбу с подрывной, шпионской, диверсионной, террористической деятельностью иностранных разведок, противодействие контрреволюции, а также за охрану руководителей Коммунистической партии и правительства Советского Союза. В 1953 году, сразу после смерти Иосифа Сталина, ведомство было объединено с МВД СССР.
Михаил Белый
В России может появиться новое министерство, которое будет заниматься вопросами государственной безопасности. Создание МГБ РФ – Министерства государственной безопасности Российской Федерации – планируется провести до 2018 года. Между тем, как отмечают эксперты, появление МГБ не станет неожиданностью для спецслужб, которые меняли свои ведомства и непосредственное руководство неоднократно на протяжении истории. Как в России может появиться новое "суперведомство" по вопросам госбезопасности, которое станет аналогом легендарного КГБ – в материале .
До выборов президента РФ в 2018 году в России планируется провести реформу правоохранительных и силовых структур. Масштабные изменения направлены на уничтожение коррупции, а также улучшение работы силовиков и правоохранителей, сообщает "Коммерсантъ" со ссылкой на собственные источники.
По данным источников, работу над реформой начали после упразднения двух структур - ФСКН и ФМС и последующего создания Нацгвардии. Согласно данным "Коммерсанта", в России планируется создать Министерство государственной безопасности на основе ныне действующей Федеральной службы безопасности. Кроме того, в новую структуру МГБ войдут Федеральная служба охраны и Служба внешней разведки РФ. Реформа также предполагает ликвидацию Министерства чрезвычайных ситуаций. Функции МЧС поделят между собой оборонное ведомство и МВД. Следственный комитет вновь вернется в ведение Генеральной прокуратуры, из которого он был выведен в 2011 году.
Министерство госбезопасности будет заниматься самыми важными и громкими делами, держать на контроле проведения расследований Министерства внутренних дел. МГБ также будет отвечать за безопасность силовых и правоохранительных ведомств.
Эксперты отмечают, что проект создания МГБ выглядит как вполне реалистичный сценарий укрупнения главной структуры государственной безопасности. Как отмечает главный редактор информационно-аналитического центра "Кассад" Борис Рожин , присоединение новых служб и функций к ФСБ превратит ведомство в аналогичные "супер-ведомства" СССР – Народный комиссариат внутренних дел (НКВД), советский МГБ и Комитет государственной безопасности (КГБ).
"Разумеется, все еще могут неоднократно переиграть и реформа может выглядеть несколько по другому, но в том, что роль силовых структур будет усиливаться и будет происходить концентрация функций в руках одних служб за счет других, в этом особых сомнений нет", - уверен Борис Рожин.
Между тем, как отмечает в беседе с писатель, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации, полковник милиции в отставке Данил Корецкий , такие преобразования для службы, ведущей вопросы государственной безопасности – далеко не новость, и вряд ли будут проведены в ближайшее время.
"Это было неоднократно в 30-е годы, когда многократно объединяли и разъединяли министерства – тогда народные комиссариаты. В состав НКВД входило Главное управление госбезопасности и Главное управление милиции, - напомнил Данил Корецкий. - Потом похожую систему использовали в 90-е при создании Министерства безопасности и внутренних дел (МБВД) Российской Федерации – оно просуществовало несколько недель. В целом, я не думаю, что такая схема вновь будет использована – потому что такое уже делали неоднократно и от этой практики ушли".
Это только звучит страшно
Масштабная реформа силовых ведомств, о возможности которой в период до 2018 года сообщил в понедельник ряд СМИ, и в ходе которой должно появиться «давно забытое старое» министерство госбезопасности, не принесет радикальных изменений в работе силовиков. Хотя при этом качественно может измениться следствие при условии возвращения прокурорам их надзорной функции. Об этом «МК» заявил эксперт, генерал-майор ФСБ в запасе Александр МИХАЙЛОВ.
Напомним, предполагается, что СВР и ФСО могут быть включены в ФСБ, а возникшая структура получит статус министерства госбезопасности. Кроме того, все отчетливее говорится о возвращении СКР в надзирающую за ним Генпрокуратуру.
Как заявил «МК» Александр Михайлов, разговоры о необходимости реформировать силовые структуры ведутся уже несколько лет.
Идея создания министерства госбезопасности находится в зоне общественного внимания очень давно. Насколько я помню, последняя информация текстуально датировалась 2011 годом. Почему вдруг это выскочило сегодня, загадка, - сказал Михайлов.
По его словам, даже если и произойдет слияние ФСБ и ФСО, а также в результате появится отдельная Служба безопасности президента РФ, качественно ничего не изменится.
Будет тоже самое, что и было при КГБ. Тогда он включал 9 управление, которое занималось по сути тем, чем занимается современная ФСО, - пояснил Михайлов, напомнив, что «девятка» была расформирована в 1991 году и преобразована в управление охраны при аппарате президента СССР после того, как ее сотрудники приняли участие в ГКЧП.
Эксперт «МК» не исключает, что в обществе может возникнуть волна озабоченности, какую уже приходилось наблюдать после появления той же Росгвардии. Тем более, что МГБ может получить возможность брать в свое производство наиболее резонансные дела или осуществлять контроль за теми расследованиями, в основу которых легли материалы этой спецслужбы.
Конечно, у общественности могут возникать какие-то аналогии и, возможно, вызывать определенную реакцию. Однако, как показывает практика, и к гимну СССР можно привыкнуть и к красному знамени. К аббревиатуре, какой она не окажется, тоже можно привыкнуть. Надо смотреть на это спокойно, - сказал Михайлов.
Наиболее важное изменение, по его словам, может быть в результате возвращения Следственного комитета прокуратуре, из которой он был выделен в самостоятельную структуру.
Когда следствие работало в рамках прокуратуры, все было идеально. Сегодня прокуратура лишена важнейшей надзорной функции, в результате чего мы можем наблюдать в следствии отдельные ситуации, граничащие с беспределом. Если следствие вернут в прокуратуру, то я не думаю, что кто-то будет против. Это очень правильно, - сказал Михайлов.
При этом эксперт «МК» уточнил, что в первую очередь решение о реформировании чего-либо обсуждается в министерстве финансов, которое одобряет или нет идею, существенно влияющую на бюджет страны.
Надо понимать, что любая реформа, а тем более реформа силовых структур - затея очень затратная. И требует согласования и одобрения минфина, - сказал Михайлов.
Евсей Васильев
Вот уже несколько дней в России активно муссируется идея учреждения Министерства госбезопасности (МГБ), пишет «Свободная Пресса».
По данным газеты «Коммерсант», в рамках масштабной реформы силового блока страны до 2018 года планируется присоединение к ФСБ ФСО и СВР России. Несмотря на то, что информация официально не подтвердилась, перспектива создания всесильного министерства (по аналогии с основанным в 1946 году МГБ СССР) уже успела разделить российское общество на тех, кто «за» и тех, кто «против» реформы.
Сама по себе идея объединения спецслужб не нова. Впервые на официальном уровне об этой инициативе заговорили еще в 2004 году. Тогда в рамках аппаратной реформы ФСБ активно обсуждалась возможность преобразования службы в министерство. В каком-то смысле эта цель была достигнута, правда не за счет создания МГБ, а путем расширения полномочий директора ФСБ, который получил статус федерального министра.
Позже к этому вопросу возвращались еще не раз, но почему именно сейчас инициатива создания МГБ выглядит так правдоподобно? Во-первых, на фоне укрепления российских Вооруженных сил, реформирования МВД и создания Росгвардии возможное объединение спецслужб выглядит как вполне закономерный этап усиления силового блока страны.
Во-вторых, считается, что объединение разведки, контрразведки и федеральной охраны «под одной крышей» позволит государству гораздо эффективнее обеспечивать национальную безопасность в условиях растущих внутренних и внешних угроз.
В-третьих, налицо общая тенденция усиления роли так называемых силовиков, в том числе в управлении государством, выражающаяся в недавней серии назначений выходцев из ФСБ на руководящие позиции в регионах. В этой связи МГБ можно было бы рассматривать в качестве своего рода кадрового резерва для будущей политической элиты страны.
На деле же все не так однозначно. Как ни странно, но основными критиками проекта стали сами ветераны разведки. По их общим оценкам, столь масштабная реформа на самом деле не отвечает интересам государства, поскольку исключает здоровую конкуренцию между ведомствами.
Так, согласно российскому законодательству, одной из основных функций органов безопасности является информирование высшего руководства страны о потенциальных угрозах. Однако у каждой службы есть свои специфические задачи, а значит и свое уникальное видение ситуации.
Другими словами, разведка в силу своей специфики не может и не должна играть соподчиненную роль перед контрразведкой. С этой точки зрения, единоначалие ФСБ над СВР и ФСО может негативно сказаться на процессе принятия ключевых решений в области безопасности, в первую очередь за счет недостатка разноплановой информации, которая зачастую позволяет иначе взглянуть на проблему.
В пользу приведенных аргументов говорит и международный опыт. Достаточно взглянуть на структуру специальных служб «наших западных партнеров». Так, например, разведсообщество США включает в себя 16 разных разведывательных служб, которые курирует советник президента США по разведке в должности директора разведки США.
При этом помимо ЦРУ, в разведсообщество США входят структурные подразделения Госдепартамента, Министерства финансов, Министерства обороны, Министерства энергетики, Министерства внутренней безопасности и Министерства юстиции США.
В штатах, которые стремятся обеспечить себе «глобальное лидерство», никому бы и в голову не пришло вычленять разведподразделения и вливать их, скажем, в состав ЦРУ или ФБР, поскольку это самым негативным образом сказалось бы на их эффективности при решении специализированных узкопрофильных задач.
Безусловно, больше всего в создании МГБ заинтересована сама ФСБ, которая, в случае присоединения к ней СВР и ФСО, получила бы «право решающего голоса». Однако в нынешних условиях столь радикальная мера как масштабная реформа национальных спецслужб все же кажется чрезмерной. Ведь, кроме всего прочего, в существующей структуре органов госбезопасности координирующая роль отводится Совету Безопасности Российской Федерации, который объединяет усилия разведки, контрразведки и других силовых ведомств. Поэтому идея создания новой структуры, которая по сути будет дублировать СБ РФ, видится не столь очевидной.
МНЕНИЕ БОБЫЛОВА ЮРИЯ (МОСКВА)
Историки внешней разведки часто отмечают, что отношения внешней разведки и контрразведки в мировых спецслужбах похожи на отношения кошек и собак! Порой для разведки важно запустить в СМИ неявную дезинформацию. Это насторожено воспринимают в контрразведке, по принципу "как бы чего не случилось, для высшей власти". Сама подготовка кадров резко различается.
Джорж Блейк , бывший офицер английской разведки сделал признание, которое стало часто цитироваться:
«Когда выбираешь профессию разведчика, надо быть готовым ко лжи и обману, а если у кого-то есть сомнения на этот счет, то стоит подыскать другую работу. Потом в игру вступает другой важный психологический фактор. Офицеру разведки, любому разведчику по характеру своей работы приходится делать то, что в обыденной жизни приводит к столкновению с законом. Иногда приходится вскрывать чужие письма, подслушивать телефонные разговоры, искать компроматы,…шантажировать. Все время приходится развращать людей, разными способами склонять их к нарушению закона и нелояльности по отношению к собственной стране и правительству поступкам».
По данным ВИКИпедии, Джордж Блейк (англ. George Blake, имя при рождении – George Behar, как сотрудник ИМЭМО – Георгий Иванович Бехтер; род. 11 ноября 1922, Роттердам). После разоблачения приговорён в Великобритании к 42 годам тюремного заключения. Имеет воинское звание «полковник» (КГБ СССР). В 1990 г. Блейк опубликовал свою автобиографию «Иного выбора нет».
Видимо, Лаврентий Павлович Берия не случайно внес огромный вклад в атомную разведку СССР. Что-то из этой атомной истории внимательно изучается в Академиях спецслужб (особенно по истории внешней разведки и промышленного шпионаж), ядерном университете «МИФИ»и ряде ведущих инженерных вузов страны. И у истоков создания в СССР первой атомной бомбы стояла внешняя разведка, а не контрразведка!
И вот элита ФСБ России агрессивно ломится в СВР России, как мифический "СЛОН" в "ПОСУДНУЮ ЛАВКУ"!
Начата тайная подготовка создания Министерства государственной безопасности РФ на основе слияния Федеральной службы безопасности (ФСБ) с Федеральной службой охраны (ФСО), Службой внешней разведки (СВР) и еще рядом закрытых федеральных структур. Признано целесообразным организовать сильное централизованное федеральное министерство типа «КГБ СССР».
В оборонной и инновационной политике страны ряд важных задач призвана исполнять именно научно-техническая разведка . В «глобализующемся» мире миссии спецслужб ведущих стран мира (США, Великобритания Германия, Франция, Китай и др.) претерпевают заметные изменения. Известны направления реформ в разведывательном сообщества упомянутых стран мира.
Так, в начале 2015 г. новый директор ЦРУ Джон Бреннан передал президенту Обаме и Конгрессу объемный документ под заглавием «План будущего» . Это предложение по тотальному реформированию всей системы ЦРУ, фактически – слому действующих принципов. К этому разведку США вынудила пугающая неэффективность ее деятельности в последние годы. В последние пять–семь лет ЦРУ даже стало терять штатные должности в посольствах, которые ранее были закреплены за сотрудниками разведки «по должности». Эти места стали занимать выходцы из армии, морской пехоты и спецназа с «антитеррористическим профилем». За штабом ЦРУ закрепилась функции «отстойника», что дополнительно оформилось и стратегией на получение информации через «нетрадиционные источники» (например, образовательные учреждения или «теневые» фирмы). Тревожен отток из ЦРУ квалифицированных кадров, поскольку умному, талантливому и авантюрному по складу характера человеку, который идет на работу в разведку не только за карьерой, но и за адреналином, совершенно не улыбается провести ближайшие лет пять в каком-нибудь студенческом кампусе в Боготе или чихать от пыли в фиктивном консалтинговом агентстве в Москве. Параллельно бурно развивались электронные технологии, первенство по которым застолбило себе АНБ, а ЦРУ пришлось довольствоваться тем, что осталось от утренней распродажи. Между тем, профессия «шпион»» в мире не потеряла своей значимости.
Возможный крен американской внешней разведки в сторону борьбы с международным терроризмом для США является реальной национальной угрозой , хотя и был бы приятен для России , ослабив их политическую, научную и экономическую разведку в мире.
По признаниям экспертов СВР России, в научно-технической разведке время тайных нелегалов никогда не пройдет, поскольку они встроены в коммуникативные информационные сети и первыми узнают о новых технических новинках от самих ученых и инженеров. Узнают до того, как такая информация появится в документах и статьях, став отчасти доступной для электронного шпионажа.
Пять лет назад в результате обмена заключенными между Москвой и Вашингтоном в Россию вернулся один из членов сети законсервированных разведчиков-нелегалов А.О. Безруков (по легенде его звали Дональд Хитфилд, и он руководил консалтинговой компанией в сфере стратегического планирования), проработавший за рубежом более 20 лет. С тех пор он работает советником президента компании «Роснефть» и преподает в МГИМО. Вот как Безруков ответил на вопрос журналиста «Коммерсанта», нужны ли шпионы-нелегалы в эру глобального электронного шпионажа разведчики: «Конечно, нужны. Если бы они не были нужны, их бы уже не было. Есть ряд вещей, которые никакими перехватами не закрываются. Во-первых, самая ценная информация – это информация упреждающая. И она, скорее всего, еще нигде не написана, а пока лишь существует в умах некоторых людей. Когда она будет записана, зарегистрирована и принята к сведению, будет уже поздно. Мы можем узнать о ней, перехватив документы, или же их кто-то в прессу сольет – но это будет уже очень поздно. Во-вторых, некоторые вещи, как, например, общественное настроение, просто непередаваемы. Я не говорю об общественном настроении в целом, а о настроении определенных групп, связанных с принятием решений. Оно чувствуется только теми, кто рядом с ними. А эта информация очень важна. Остальное можно узнать из открытых источников или перехватить, но вообще серьезные люди давно уже знают, что их перехватывают, и, естественно, учитывают это. Кроме того, как вы отличите информацию из открытых источников от дезинформации? Для этого разведка и существует» (Елена Черненко. Наш век пройдет под знаком новой Большой игры // Коммерсантъ, 04.08.2015 – см.: http://www.kommersant.ru/doc/2781713).
Как же быть?
СЛЕДУЕТ ОСТАВИТЬ В САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И В ПРЯМОМ ПОДЧИНЕНИИ ПРЕЗИДЕНТУ РФ СВР РОССИИ!
Идея учреждения Министерства госбезопасности (МГБ). По данным газеты «Коммерсант», в рамках масштабной реформы силового блока страны до 2018 года планируется присоединение к ФСБ ФСО и СВР России. Несмотря на то, что информация официально не подтвердилась, перспектива создания всесильного министерства (по аналогии с основанным в 1946 году МГБ СССР) уже успела разделить российское общество на тех, кто «за» и тех, кто «против» реформы.
Сама по себе идея объединения спецслужб не нова. Впервые на официальном уровне об этой инициативе заговорили еще в 2004 году. Тогда в рамках аппаратной реформы ФСБ активно обсуждалась возможность преобразования службы в министерство. В каком-то смысле эта цель была достигнута, правда не за счет создания МГБ, а путем расширения полномочий директора ФСБ, который получил статус федерального министра.
Позже к этому вопросу возвращались еще не раз, но почему именно сейчас инициатива создания МГБ выглядит так правдоподобно? Во-первых, на фоне укрепления российских Вооруженных сил, реформирования МВД и создания Росгвардии возможное объединение спецслужб выглядит как вполне закономерный этап усиления силового блока страны.
Во-вторых, считается, что объединение разведки, контрразведки и федеральной охраны «под одной крышей» позволит государству гораздо эффективнее обеспечивать национальную безопасность в условиях растущих внутренних и внешних угроз.
В-третьих, налицо общая тенденция усиления роли так называемых силовиков, в том числе в управлении государством, выражающаяся в недавней серии назначений выходцев из ФСБ на руководящие позиции в регионах. В этой связи МГБ можно было бы рассматривать в качестве своего рода кадрового резерва для будущей политической элиты страны.
На деле же все не так однозначно. Как ни странно, но основными критиками проекта стали сами ветераны разведки. По их общим оценкам, столь масштабная реформа на самом деле не отвечает интересам государства, поскольку исключает здоровую конкуренцию между ведомствами.
Так, согласно российскому законодательству, одной из основных функций органов безопасности является информирование высшего руководства страны о потенциальных угрозах. Однако у каждой службы есть свои специфические задачи, а значит и свое уникальное видение ситуации.
Другими словами, разведка в силу своей специфики не может и не должна играть соподчиненную роль перед контрразведкой. С этой точки зрения, единоначалие ФСБ над СВР и ФСО может негативно сказаться на процессе принятия ключевых решений в области безопасности, в первую очередь за счет недостатка разноплановой информации, которая зачастую позволяет иначе взглянуть на проблему.
В пользу приведенных аргументов говорит и международный опыт. Достаточно взглянуть на структуру специальных служб «наших западных партнеров». Так, например, разведсообщество США включает в себя 16 разных разведывательных служб, которые курирует советник президента США по разведке в должности директора разведки США.
При этом помимо ЦРУ, в разведсообщество США входят структурные подразделения Госдепартамента, Министерства финансов, Министерства обороны, Министерства энергетики, Министерства внутренней безопасности и Министерства юстиции США.
В штатах, которые стремятся обеспечить себе «глобальное лидерство», никому бы и в голову не пришло вычленять разведподразделения и вливать их, скажем, в состав ЦРУ или ФБР, поскольку это самым негативным образом сказалось бы на их эффективности при решении специализированных узкопрофильных задач.
Безусловно, больше всего в создании МГБ заинтересована сама ФСБ, которая, в случае присоединения к ней СВР и ФСО, получила бы «право решающего голоса». Однако в нынешних условиях столь радикальная мера как масштабная реформа национальных спецслужб все же кажется чрезмерной. Ведь, кроме всего прочего, в существующей структуре органов госбезопасности координирующая роль отводится Совету Безопасности Российской Федерации, который объединяет усилия разведки, контрразведки и других силовых ведомств. Поэтому идея создания новой структуры, которая по сути будет дублировать СБ РФ, видится не столь очевидной.
